Страх и стыд Украины — Донбасс

Не зря говорят, что классика бессмертна. Много лет назад Ингмар Бергман снял о вымышленной войне фильм-притчу «Стыд», в которой показал, как страх за свою жизнь заставляет главного героя совершать поступки, за которые он испытывает мучительный стыд. Этот фильм вспомнился мне вчера во время просмотра программы новостей пятого телеканала.

В прямом эфире пожилой генерал российской армии, находясь в здании Дебальцевской районной администрации в составе так называемой «переговорной группы от РФ», в выражениях, более соответствующих нашкодившему школьнику младших классов, отрицал присутствие российских войск в Донбассе. Отрицание участия России в боевых действиях генерал аргументировал доводами типа «а вы покажите российских солдат», «а я не видел танков Т-72», и т.д., и т.п.

Способность к логическим рассуждениям и аргументации не относятся к сильным сторонам нынешнего российского руководства всех уровней. Мало того, предполагается, что и журналисты, и слушатели за пределами цитадели путинизма абсолютно лишены этих качеств. От украинского генерала мы услышали, что задачей переговорщиков является контроль за прекращением огня сторонами конфликта. При обстрелах террористами ДНР украинская сторона сообщает о нарушении «перемирия» российским переговорщикам, после чего те ДАЮТ КОМАНДУ ТЕРРОРИСТАМ ПРЕКРАТИТЬ ОГОНЬ! Во многих случаях обстрел прекращается.

Но изюминкой программы было выступление представителя ОБСЕ. Представитель уважаемой международной организации ничтоже сумняшеся заявил, что хотя на территории, контролируемой боевиками, ОБСЕ наблюдает десятки танков и другой военной техники, но ввиду отсутствия на технике опознавательных знаков ОБСЕ НЕ МОЖЕТ СДЕЛАТЬ ЗАКЛЮЧЕНИЕ О ТОМ, КОМУ ТЕХНИКА ПРИНАДЛЕЖИТ. Пожалуй, только заявление Путина о покупке гранатометов на рынке способно соперничать с сенсационным выводом международной миссии.

Причины подобной несостоятельности международных наблюдателей объясняют их сотрудничеством с российскими спецслужбами. Однако непоколебимую уверенность населения оккупированных территорий в том, что украинская армия умышленно разрушает дома и убивает гражданских лиц сотрудничеством с ФСБ объяснить нельзя.

Становится ясно, что манипуляция сознанием при разжигании и поддержании конфликта направлена в том числе на подавление чувства стыда не только у граждан страны-агрессора, но и у жителей «восставшего» Донбасса, и у европейских и американских политиков и представителей международных организаций. Хотя причины для появления нормального в условиях военной агрессии чувства стыда у перечисленнях объектов манипуляции различные, метод воздействия по существу один и тот же. Основным средством для подавления чувства стыда является нагнетание страха.

Согласно Википедии стыд — это отрицательно окрашенное чувство, объектом которого является какой-либо поступок или качество субъекта.

Стыд связан с ощущением социальной неприемлемости того, за что стыдно.

Для возникновения чувства стыда нужны реальные или предполагаемые свидетели того, за что стыдно — те, перед кем стыдно. В отсутствие свидетелей чувство стыда не возникает, но может возникать чувство вины.

В свою очередь вина́, чу́вство вины́, угрызе́ния со́вести, согласно все той же Википедии, — это отрицательно окрашенное чувство, объектом которого является некий поступок субъекта, который кажется ему причиной негативных для других людей последствий.

Таким образом, для возникновения стыда у индивидуума должна быть некая общепризнанная «система нравственных координат», с которой он и окружающие его люди соизмеряют содеянное. Сколь бы чудовищным ни казалось нам деяние, в глазах индивидуума оно не будет таковым, если оно допустимо и оправданно в глазах его окружения.

Для возникновения чувства вины ключевым является уважение прав других субъектов. Громогласные заявления Путипна о том, что Украина вообще не является государством, его бредовый проект «Новороссия» — это фактически приказ свыше о «социальной приемлемости» действий России, направленный на устранение чувства вины за агрессию в массовом сознании россиян.

С жителями России в данном случае все ясно. Десятилетия правового нигилизма и коммунистического нравственного релятивизма сделали свое дело. Население повиновалось высочайшему повелению. Однако и страх присутствует здесь в скрытой форме. Это глубоко укоренившийся страх перед ядерной войной с Западом, взлелеянный за десятилетия «холодной войны».

Зато в Донбассе нагнетание страха перед Правым сектором и «бандеровцами» сыграло ключевую роль в мобилизации населения в поддержку первого «референдума». Именно страх обусловил если не пособничество, то пассивность основной массы жителей при захвате бандитами и российскими военными органов государственной власти и воинских частей. Страх возмездия за содеянное удерживает тысячи когда-то вполне обычных украинцев в рядах боевиков.

Перед телекамерами жители оккупированных террористами районов говорят о своем страхе, об этом пишут журналисты в СМИ. И лишь одинокие голоса «продвинутых» донбасских блогеров и публицистов взывают к чувству стыда за бессмысленный кровавый мятеж, за продолжающуюся поддержку виновников войны – бывших хозяев Донбасса из Партии регионов.

Понять – значит простить. Прощение является необходимым условием гражданского мира, который должен наступить в цивилизованной стране, каковой считает себя Украина.

Для понимания душевного состояния жителей, «погрязших в сепаратизме», обратимся снова к Википедии. Там приведено описание переживаний человека, испытывающего стыд, данное К.Э. Изардом: «Стыд сопровождается временной неспособностью мыслить логично и эффективно, а нередко и ощущением неудачи, поражения. Пристыженный человек не в состоянии выразить словами свои переживания. Позже он обязательно найдет нужные слова и будет вновь и вновь представлять себе, что он мог бы сказать в тот момент, когда стыд лишил его дара речи. Как правило, переживание стыда сопровождается острым чувством неудачи, провала, полного фиаско. Это чувство вызывает уже сама неспособность мыслить и самовыражаться в свойственном нам стиле. Стыд порождает особого рода отчужденность. Человек очень одинок, когда сгорает в пламени стыда, не в силах спрятаться от пронзительного взора собственной совести. Он действительно отчужден от окружающего, хотя бы в том смысле, что не в состоянии так же, как прежде, запросто обратиться к другому человеку, перекинуться с ним ничего не значащими фразами.» Чувство неудачи, отчужденность – не об этом ли мы слышим от переселенцев, которым удалось выехать за пределы зоны боевых действий? И не является ли чувство стыда у этих людей предвестником морального выздоровления и окончательного духовного воссоединения с Родиной — Украиной?

О том, как Путин стращает мир, написано столько, что нет смысла повторяться. Однако страх действует не на всех. Англосаксонский мир энергично выступает против политики устрашения «по-путински» и понятно, почему. Невозможно представить себе избрание на пост президента Соединенных Штатов бывшего сотрудника ФБР или ЦРУ. Равным образом немыслим функционер «ведомства страха» в роли премьер-министра Великобритании. Вся история с импичментом Никсона показала, что в обществах с сильными традициями демократии существуют незыблемые границы, за которые действия спецслужб выходить не должны.

Что же касается миссии ОБСЕ, то данная структура оказалась руководимой прежде всего чувством самосохранения, а не желанием установить истину. Очень показательным было выступление представителей ОБСЕ, которых террористы «пригласили в гости» накануне первого перемирия. Во время пресс-конференции этих европейских представителей мы не услышали ни одного слова беспокойства о судьбе их украинских коллег, которые были захвачены вместе с ними и также находились в плену. Зато много было слов о «гостеприимстве хозяев» и о понятном желании поскорее вернуться к своим семьям. Парализованным страхом взрослым мужчинам перед телекамерами было не стыдно за отсутствие солидарности с коллегами, которые подвергались гораздо большей опасности как граждане воюющей стороны. Впрочем, здесь свою роль могло сыграть и отсутствие надлежащих свидетелей, мнение которых имело значение для ОБСЕ.

В своем фундаментальном труде «О немцах» Элиас Норберт писал, что чем более репрессивным является государство, тем слабее у его граждан самоконтроль. Граждане привыкают к тому, что законность обеспечивается методами устрашения и наказания. При тоталитаризме моральные сдерживающие факторы утрачивают силу. Из этого следует вывод, что в странах, избравших путь демократии, граждане в целом более моральны и законопослушны, чем в авторитарных государствах. Такой вывод подтверждает история СССР и его идейной наследницы – путинской России.

Украина избрала свой, независимый от России, путь. И если Украина хочет, чтобы верховенство права не осталось пустой декларацией на страницах Конституции, то для примирения с Донбассом не может быть избран путь войны. Реальное воссоединение страны возможно только путем освобождения от страха и стыда.

София Украинцева